Лечение кариеса современные методы в стоматологии venstom.ru.
Осенний марафон
Петербург — Ленинград был, есть и будет городом белых ночей, Эрмитажа, Петропавловки и еще десятка характерных примет и свойств, не просто отличающих — но характеризующих этот населенный пункт. Что это за город? Это город, в котором — Смольный и Зимний, Гостиный двор и Пассаж, клоака Сенной площади, Лиговка и Фонтанка... Город, в котором академик Лихачев, драматург Володин и Алиса Фрейндлих. Так в этот город и приезжали — посмотреть на Эрмитаж, Пассаж и Фрейндлих:
И театр этого города знал — в общем выражении — два главных имени: одно большое, второе поменьше. Товстоногов и Фрейндлих. И пока большое имя становилось все больше, распространяло свое влияние на все прочие имена, то второе имя было ему подвластно и заставляло беспокоиться и понимать свою невсесильность. Но с течением времени оставалось все меньше и меньше не связанных с большим именем иных, не столь очевидно определяющих ауру города имен — перешагнули жизненный порог Симонов и Черкасов, Вивьен и Акимов; сменили место жительства Райкин и Тараторкин, Гвоздицкий и Чурсина, Солоницын и Петренко — а БДТ вбирал в себя все новые и новые имена, и все меньше оставалось пространства для другого, не от БДТ исходящего театра, и когда наконец "Алиса перешла Фонтанку", как об этом известили все средства массовой информации, альтернативы самому Большому и драматическому не осталось вовсе. (Мало-мальски соотносимой по художественному уровню альтернативы).
Этот переход и впрямь был историческим.
Наступало жуткое театральное безвременье восьмидесятых.
"Бегите, девушки, бегите!"
С этими Володинскими словами Алиса впорхнула на академическую сцену (ничего, что я по имени? Дело-то обычное, театральное: Корчагину — Александровскую весь город звал Катей, и Товстоногова — Гогой, и Басилашвили — Басиком). Дабы меньше сказались неизбежные при таком скачке перегрузки — БДТ предложил ей амортизирующий материал: Володина, которого она уже не раз играла, который был их с БДТ общим любимым автором. Но можно только сделать вид, будто ничего особенного не произошло, и Фрейндлих осталась той же Фрейндлих. Так не бывает. И новая Фрейндлих, ради которой АЛИСА и перебежала Фонтанку, появилась не в одночасье — а когда, по трезвому размышлению, можно было признаться самой себе, что перемена — к лучшему, что неизменность и естественное желание быть похожей на себя: двадцатилетней давности — простительная слабость, но бег времени неумолим, и надо стараться если не бежать с ним в ногу, то по меньшей мере, — тоже поспешить. Как говорилось в назидание другой АЛИСЕ: " Здесь приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте: если хочешь попасть в другое место, нужно бежать по меньшей мере вдвое быстрее".
"Бегите, девушки, бегите!"
Впрочем, актриса Фрейндлих не слишком поддается бегу времени — и спасительное лукавство, которому ты охотно готов потворстовать, заставляет ее скрывать юбилейную цифру, стоящую перед круглым ноликом. Недавно на открытии сезона в Доме актера неугомонные Ургант и Максимков вытащили ее на сцену петь. Что бы вы думали, ей предложили спеть? Угадай-ка с одного раза. "У природы нет плохой погоды". Случай с этой песенкой действительно уникальный: музыка Петрова и слова Рязанова (наверное, единственное отмеченное печатью таланта сочинение Рязанова-литератора) стали принадлежностью ее, исполнительницы Фрейндлих. У Пиаф и Монтана таких случаев считанные единицы, не говоря уже о менее оригинальных образцах. Фрейндлих пела песню, и в какой-то момент не смогла справиться с волнением: покуда мелодия не требовала вокала, она попросила у ведущих сигарету и с наслаждением сделала две — три затяжки. "Актриса редкой естественности", — откомментировали два-Андрей-два, и это было истинной правдой, но дело не только в этом. Фрейндлих должна бы уже тихо ненавидеть эту намертво прилипшую к ней песню, ставшую теперь так пугающе актуальной: " осень жизни, как и осень года, надо не скорбя благословлять:".
"Бегите, девушки, бегите!"
Все же не ради блондинки Ирины, Ванды, несостоявшихся любовниц пылко влюбленного рыбника, и даже горьковской Насти бросилась Фрейндлих в неизведанный новый мир. АЛИСУ, не уступающую той, которая пленила сердца ленинградцев в Тане, Лике, Катарине и Дульсинее, мы увидели в Леди Мильфорд. Царственно-капризная, жалостливо-надменная, униженная и унижающая — как, каким чудом Темур Чхеидзе создал с Алисой Фрейндлих эту героиню, совмещающую в себе все оттенки трагедии — от мещанской до античной? "Коварство и любовь" вернуло многим актерам, занятым в нем, себя самих — не то чтобы мы впервые видели такими Лаврова и Толубеева, Ивченко и Попову, Усатову и Морозова — но такими мы их еще не видели: квинтэссенция всего лучшего, что было в их актерском существе — новое в знакомом, но затертом старом открывалось в фантастическом, ломавшем все пространственно- временные преграды "Коварстве". И недомолвки о том, что Фрейндлих, дескать, это все-таки театр имени Ленсовета годов семидесятых, были прекращены навсегда. И тогда, почувствовав под ногами не зыбкую, а очень прочную основу подмостков БДТ, АЛИСА вдохнула мощь трагедии в скромный и невыигрышный "Стеклянный зверинец", до поры до времени вызревавший на периферии афиши и зрительского интереса. Не сыгранное в жестоком рязановском романсе — властность и бессилие материнской любви, отчаяние совавшейся с тормозов попытки устроить все по собственной воле — вызывающей стыд и жалость, при отсутствии самой воли: Словно володинская блондинка, обзаведясь семьей, не прекратила своего беганья, а продолжает наносить всем ничуть не беспокоящие ее саму удары и уколы этак походя, на бегу, проносясь неудержимым вихрем по судьбам близких.
И то сказать — разве кто-то поверил в укрощение строптивой? Строптивцы неукротимы.
И тогда Темур Чхеидзе выпустит "Макбета"- а это произойдет, судя по всему, месяца через два-три, где АЛИСА появится в роли еще одной леди- Леди Макбет, мы еще раз убедимся в том, что стоять на пути бегущего — опасно для жизни.
Или совсем в другом.
Например, в том, на что способна женщина ради любви. Кажется, именно это играет Фрейндлих с тех пор, как вышла на сцену.
На беговую дорожку.
